Дмитрий Козак, давний и влиятельный чиновник кремлёвской администрации, 18 сентября 2025 года ушёл в отставку «по собственному желанию» — решение, официально подтверждённое указом президента и словами пресс-секретаря Кремля. Этот шаг выглядит как завершение целой политической эпохи: эпохи «тонкой» внешней политики и практики закрытых переговоров, которые Козак в ряде случаев курировал на постсоветском пространстве. Reuters

Козак — фигура, знаковая для системы: он работал с Владимиром Путиным со времён петербургского периода, руководил рядом профильных направлений в администрации и считался одним из тех, кто предпочитал «контролируемые компромиссы», переговорные решения и бэкстейдж-инструменты влияния в постсоветских республиках. Его уход фиксирует уход тех самых «технократических» подходов и заметное усиление роли чиновников, практикующих жёсткие «политтехнологии». The Washington Post

Почему отставка Козака важна для Молдовы

Отставка Козака совпадает с критическим периодом для Молдовы: парламентские выборы назначены на 28 сентября 2025 года, и в Кремле рассматривают этот тайм-пункт как окно возможностей для давления на проевропейскую траекторию страны. С уходом Козака курирование молдавского направления всё чаще связывают с Сергеем Кириенко — чиновником, который за последние годы приобрёл репутацию мастера централизованного управления, информационных и электоральных технологий. Такая передача полномочий означает переход от «штепсельных» договорённостей к более жёсткой политике влияния. Critical Threats

Эксперты отмечают: инструменты, которые будут использованы в ближайшее время, — это не столько классическая пропаганда в окне телеканалов, сколько целый набор мер: правовые атаки, точечные информационные вбросы, мобилизация лояльных НКО и церковных структур, финансовая поддержка дружественных акторов и работа с диаспорой в ключевых округах. Главная цель — не только выиграть конкретные мандаты, но и подорвать доверие к избирательной системе, создав легитимное основание для последующих политических манипуляций. Robert Lansing Institute

Роль Сергея Кириенко: политтехнологии и централизация

Кириенко, по оценкам аналитиков, делает ставку на «электронные» и организационные инструменты влияния: централизованный контроль через административные ресурсы, расширенное использование соцсетей и таргетированного контента, а также применение юридических механизмов для дискредитации оппозиции и проевропейских сил. При этом меняется сам тон кампании — от скрытых договорённостей к более прямому давлению и демонстрации силы. Многие наблюдатели отмечают, что это соответствует более общей логике кремлёвского курса последних лет, где «мягкая сила» уступает место «жёсткой» и быстрой управляющей практике. newsweek.com

Церковь как инструмент влияния

Отдельный трек вмешательства — мобилизация Русской православной церкви и её локальных филиалов. В Молдове церковные структуры остаются значимым фактором общественного доверия, особенно в сельских и пограничных регионах. При сохранении тесных связей с Московским патриархатом церковь может выступать ретранслятором нарративов о «ценностях», «угрозе миграции» и «экономических рисках» от европейской интеграции, что усиливает апатичность проевропейского электората и повышает шансы прокремлёвских кандидатов. Такой симбиоз религиозных посланий и политтехнологий делает вмешательство менее заметным формально, но более эффективным практично. RadioFreeEurope/RadioLiberty

Диаспора, уязвимые группы и «антисистемный» тон

Кремль, по всей вероятности, усилит работу именно в диаспорных округах и среди социальных групп, подверженных экономической и информационной уязвимости. Специально спроектированные кампании с «антисистемным» тональным оформлением призваны выглядеть как местные инициативы — это позволяет сохранять видимость самостоятельного гражданского движения, тогда как на деле идёт централизованная кампания по переключению голосов и демобилизации противников. Такой подход уже в 2025 году зарекомендовал себя в ряде операций как действенный инструмент гибридного воздействия. The Moscow Times

Что это значит для будущего Европы

Сценарий, при котором Молдова становится «полигоном» новых кремлёвских практик, тревожит не только Кишинёв. Успех комплекса мер — юридических, медийных, религиозных и финансовых — мог бы послужить шаблоном для вмешательств в других европейских выборах в 2025–2026 годах. Поэтому реакция ЕС, соседних государств и проевропейских сил внутри Молдовы будет иметь стратегическое значение: от способности мониторинга и противодействия информационным вбросам до механик защиты избирательного процесса и усиления поддержки проевропейских институтов. The Washington Post

Выводы и короткий прогноз

Уход Дмитрия Козака — это не просто перестановка кадров: это маркер смены архитектуры управления внешними и региональными задачами Кремля. Переход к более централизованным и жёстким методам руководства (с акцентом на «политтехнологии» и контроль) повышает риск эскалации гибридных акций в Молдове и делает ближайшие парламентские выборы критическим испытанием для проевропейской ориентации страны. Ответ европейских и международных институтов, а также способность молдавского общества противостоять сложным многоуровневым вмешательствам, во многом определят, станет ли Молдова прецедентом или же удастся сдержать новую волну влияния. Читать также:  https://weltstimme.at